Глава 3. Проблемы практической реализации института суда присяжных в Российской Федерации
3.1. Допустимость использования данных о личности подсудимого в суде присяжных
Поскольку институт присяжных действует в российской системе уголовного правосудия, вопрос о том, в какой степени прокурор осуществляет право представлять доказательства, остается спорным в юридическом сообществе. Хорошо известно, что степень, в которой прокурор осуществляет право представлять доказательства в суде с участием присяжных заседателей, характеризуется рядом ограничений. В этой части заслуживает особого внимания проблема ограничения расследования прокурором в присутствии присяжных заседателей личности подзащитного.
В ходе судебного следствия в суде присяжных прокурор в своем вступительном заявлении излагает содержание обвинения и предлагает порядок изучения доказательств (часть 2 статьи 335 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации). Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации) [2]). Уже на этом этапе прокурор должен действовать в составе присяжных, используя их здравый смысл и совесть как форму практического мышления при расследовании вопросов вины в процессе доказывания, чтобы сформировать свое внутреннее убеждение в справедливости и законности. заряда. Прокурор должен обратиться к членам жюри с правильными бытовыми рациональными соображениями, способствующими формированию присяжных правильного внутреннего убеждения «по совести» в вине или невиновности подсудимого [3, с. 1216].
Согласно ч. 8 ст. 335 УПК РФ, государственный прокурор не вправе представлять доказательства в суд присяжных, предполагающие изучение данных о личности подсудимого, в том числе фактов предыдущего осуждения, характеристик, справок о состоянии здоровья (алкоголизм, наркомания и т. д.), семейное положение и другие данные, которые могут стать причиной присяжных в отношении подсудимого Исключением являются случаи, когда такое исследование необходимо для установления определенных признаков преступления, в котором обвиняется подсудимый.
Так, по одному уголовному делу, осужденному Б., в апелляционной жалобе один из аргументов для пересмотра приговора указывал на нарушение в суде присяжных части 8 ст. 355 УПК РФ в отношении подсудимого О. (соучастие в совершении преступления). Судебная коллегия, проверив вышеуказанные доводы, установила, что во время предварительного слушания подсудимый О. сообщил о наличии судимости. В процессе проведения судебного разбирательства по существу свидетель И., отвечая на вопрос прокурора, пояснил, что О. находился в тюрьме. После этого председательствующий остановил свидетеля и попросил присяжных не принимать во внимание показания свидетеля И. о том, что О. отбывал наказание в колонии при вынесении приговора: этот вопрос находится вне юрисдикции присяжных (апелляция) определение Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2017 г. № 67 АПУ17-23СП [10]).
Среди ученых и ученых-юристов указанное законодательное ограничение на степень раскрытия сторонами информации о личности обвиняемого в присутствии присяжных вызывает бурные дискуссии. Конечно, в ходе судебного разбирательства невозможно полностью отстраниться от личности подсудимого. Так, например, Верховный Суд Российской Федерации признает в качестве уместного Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации ссылку на предыдущие судимости подсудимого в тех случаях, когда эти обстоятельства имеют прямое отношение к установлению обстоятельств, допускаемых жюри. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации не противоречит, по мнению Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации, такой характеристике личности подсудимого, как «знает подсудимого с положительной стороны» и другие аналогичные заявления (например, Апелляционное решение Верховного Суда Российской Федерации от 04.04.2013 № 6-АПУ13 -2СП [5]).
3.2. Обоснованность выносимых присяжными вердиктов
Судебные решения, принятые председательствующим на основании решения суда присяжных, также имеют свои особенности: механизм их принятия включает в себя весьма специфическую стадию установления фактических обстоятельств дела, эта стадия юридически делегирована присяжным, как в результате председательствующий судья чаще всего принимает решение на основе косвенного знания фактических обстоятельств. дело, которое осуществляется непосредственно присяжными заседателями. Однако, управляя процессом исследования доказательств в судебном заседании, председательствующий разрабатывает собственное представление о фактических обстоятельствах дела и виновности или невиновности обвиняемого. Н.А. Дудко и А.С. Камнев справедливо отмечает, что судья «фактически соотносит выводы, сделанные в ходе собственного рассмотрения дела, с вердиктом присяжных, вынесенным по делу», и в случае расхождений принимает решение или оправдывает присяжных. Если возникает противоположная ситуация - когда председательствующий судья убежден в оправдательном приговоре в отношении виновного, закон не позволяет вынести вердикт и обязывает дать оправдательный приговор.
Н.Ш. Ершова пишет, что приговор, основанный на суде присяжных, будет обоснованным, если он основан на приговоре присяжных. Более того, вина или невиновность обвиняемого мотивируется решением суда присяжных, что, в свою очередь, не мотивировано [16, с. 22-23]. Немотивированный вердикт присяжных ставит под сомнение обоснованность вынесенного на его основании приговора.
Таким образом, механизм вынесения окончательных решений с участием присяжных заседателей является сложным и существенно смешанным: его ключевые этапы - установление фактических обстоятельств дела и юридической квалификации осуществляются различными субъектами уголовного процесса, по сути, обстоятельствами дела. дела устанавливаются «в чистом виде» лицами, не обремененными правовыми знаниями, но квалификацией деяния и выбором правовой нормы, которая должна применяться - председателем, который принимает установленные фактические обстоятельства дела и лицо, принимающее решения, при условии опосредованного ими знания.
Окончательное решение суда, принятое председательствующим судьей, основывается не на фактических обстоятельствах дела, которые фактически имели место и были установлены им самим, а на фактических обстоятельствах дела в той форме, в которой они были установлены присяжными заседателями.
Категория оправдания имеет особое значение для характеристики решений, принимаемых в рамках уголовного судопроизводства стран континентального права.
Как отмечают зарубежные исследователи [4, с. 377], традиционная тенденция процесса к достижению истины в процессе находит свое воплощение не только в особенностях построения процесса, но и в требованиях к судебному приговору. Приговор, занимающий особое место среди других процессуальных решений, должен быть понятен общественности, а логика правоохранителя (включая его оценку доказательств) должна быть понятной и проверяемой, что представляет собой отдельную отдельную гарантию справедливости процесс.
